Вопрос о формировании в Сокольниках в годы войны воинских частей и соединений мифологизирован до предела. При его изучении первое, с чем приходится столкнуться – мемориальные доски на школьных (и бывших школьных)  зданиях, и даже один памятник. Эти памятные знаки уже обрели свою собственную  историю – они переносились, дублировались, память о реальных событиях, которым они посвящены, утрачивалась, что способствовало образованию новых мифов.

Показателен пример памятника воинам 5-й Гвардейской танковой армии, установленного во дворе моей родной школы № 1 (ныне 1282). В середине 80-х нам объясняли, что на его устройство идут средства от сданной нами макулатуры. Хорошо помню, что тогда над нами шефствовали (или мы над ними?) ветераны этой армии и 10-го танкового корпуса. Почему именно этих соединений – мне и в голову не приходило интересоваться, пока не пришлось разбираться с утверждением из Музея парка, что «на территории «Сокольников» были сформированы три стрелковые и одна танковая дивизия». С одной стороны, непригодность нашего сомкнутого лесного массива для размещения и маневрирования сотни броневых машин вроде бы очевидна; кроме того, известно, что в моей школе размещался госпиталь. С другой – откуда все-таки шефская связь? Долгие изыскания показали: в марте-апреле 1942-го в Сокольническом районе действительно формировалась 170-я танковая бригада, входившая в 5-ю ГвТА в дни боев под Прохоровкой. Бригада, которая у танкистов считалась невезучей, не раз оказывалась в сложнейших ситуациях и несла тяжелейшие потери. Но формирование ее проходило в нынешнем Богородском, у Красного богатыря и в редколесье прилегающих кварталов Лосиного острова. А шефским отношениям с 5-й ГвТА мы обязаны ее ветерану, многолетнему военруку моей 1-й  спецшколы Александру Михайловичу Морозову.

Примерно то же мы видим про формирование трех стрелковых дивизий. Штат дивизии – 12 тыс. человек, и разместить их в парке просто негде. Скорее всего, в этом утверждении сохранилась память о трех волнах формирования ополченческих подразделений. 4 июля выходит постановление ГКО № 10 о добровольной мобилизации трудящихся Москвы  в дивизии народного ополчения: «Формирование 25 дивизий провести по районному принципу… Отмобилизованная дивизия получает номер и название района, например: 1-я Сокольнического района дивизия». Вероятно, в пример и на первое место наш район поставлен потому, что в нем формирование ополченческой дивизии к тому времени уже началось. На самом деле она получила было номер 20 – порядковый в алфавитном списке районов. Но поскольку остро необходимый комначсостав у нее уже был подобран, его срочно передали другой — 279-й дивизии. В соответствии с постановлением ГКО вооружением, обмундированием и провиантом ополченцев обеспечивала Красная армия, а шанцевым инструментом, личной и котловой посудой – районные организации. В Сокольниках за неделю и во внерабочее время они изготовили 17 полевых кухонь, 12 тысяч саперных лопат, жестяных кружек и котелков (на штатную численность дивизии). Ополчение формировалось в трех школах района с 6 по 12 июля. Собранные в Сокольниках ополченческие три полка влились в 1-ю (конечно же, Ленинского района) Московскую стрелковую дивизию народного ополчения. Целый полк сформирован только за счет добровольцев трех предприятий – СВАРЗ, Буревестник и Красный богатырь. Принявшая их дивизия, уже номером 60-й стрелковой, с 3 по 7 октября погибла под Вязьмой, и о боях и подвигах этих людей даже рассказов не сохранилось. Мы даже не знаем примерного числа мобилизованных в итоге ополченцев района. Приводимую цифру – 11 тыс. человек — таковым считать нельзя. Часть (по опыту других отрядов – до трети) пожилых или нездоровых людей  возвратилась домой, не выдержав тягот военных занятий и марша к месту дислокации. В итоге к месту расположения 1-й Московской ДНО из Сокольнического района прибыл один батальон, то есть 600 человек.  Объясняется это тем, что физически крепких или обладающих опытом мобилизованных разобрали по регулярным армейским частям.

Достаточно вспомнить пример Героя Советского Союза Ефима Анатольевича Дыскина, тогда первокурсника ИФЛИ. Не дожидаясь призыва, он вместе со многими добровольцами явился в Сокольнический военкомат в первые дни июля, когда стало понятно, что Родина нуждается в защитниках. Большинство старшекурсников зачислили в ополчение, а его среди прочих самых молодых направили на ускоренное военное обучение – он попал в зенитчики, на оборону Москвы в 694-й полк 16-й армии. В тяжелые дни зенитки ставили на прямую наводку против танков. 17-го ноября Ефим с малокалиберным, последним в батарее орудием и тремя товарищами остался последней преградой на пути прорыва танков к штабу Рокоссовского, и преградой непреодолимой. Этот подвиг оценил лично Жуков, двоих выживших наградив орденами, а Ефима Дыскина – звездой Героя посмертно. Об этом Дыскин, получивший в бою четыре ранения, узнал в эвакогоспитале в Свердловске. Награда нашла героя живым. Так и не оправившись от ран, он в итоге сам стал врачом, профессором и генералом медицинской службы.

Вернемся к ополчению – к его второй волне. Мемориальная доска на здании Олений вал, 22, где раньше располагалась 376-я школа, напоминает, что с июля по октябрь 1941 там формировался истребительный Сокольнический батальон, вошедший в 158-ю стрелковую дивизию. Внесем поправку: там располагался штаб, а батальон был сформирован в июле. В истребительные батальоны принимались граждане, не подлежащие первоочередному призыву и стремящиеся послужить Родине, не прекращая производственной деятельности. Находясь на казарменном положении (батальон нашего района – в Черкизово), они продолжали работу, а в нерабочее время проходили боевое обучение, а также заступали в патрули или караулы. По факту среди них оказалось много партийных и советских активистов. Задачами их было обеспечение общественного спокойствия,  охрана транспортных коммуникаций и важных промышленных объектов, а также борьба с вражескими десантами и диверсионными группами. К концу осени стала понятна неэффективность такой организации, и батальон наряду с другими такими же был направлен на оборону города в 5-ю московскую стрелковую дивизию, которая встала на рубеж обороны в районе Теплого стана (с января 42-го преобразована в 158-ю стрелковую). Многие из этих людей были идейными бойцами, и отмечены боевыми наградами — так, секретарь комитета комсомола ПКиО «Сокольники» Зиновий Генкин первый орден Красного знамени заслужил в должности младшего политрука 875-го полка все той же дивизии, а после еще трижды награждался орденами.

Московские стрелковые дивизии формировались в ходе третьей, последней волны мобилизации ополченцев. На здании Пушкинской гимназии – 2-я Сокольническая, д. 3 – мемориальная доска повествует, что здесь 14-16 октября 1941-го года формировался Коммунистический батальон Сокольнического района, вошедший в 3-ю Московскую коммунистическую стрелковую дивизию. Середина октября – самые тяжелые дни Москвы. Следует помнить, что к этому времени должно было докатиться известие о гибели первой волны московских ополченцев. К тому же мобилизационный потенциал во многом уже был исчерпан – не было и речи о формировании из районных добровольцев  не только дивизии, но уже и полка. Батальон из 450 добровольцев в составе 2-го стрелкового полка 3-й Московской коммунистической стрелковой дивизии занял боевые рубежи в районе Тушино. Переименованная в 130-ю стрелковую, дивизия в дальнейшем прошла славный боевой путь.

Народное ополчение – страница истории всех московских районов. А вот честь формировать части, обладавшие самым грозным оружием Второй мировой – реактивной артиллерии залпового огня, иначе называемые гвардейскими минометными полками, или попросту «Катюшами», досталась не всем. За годы войны было создано около двух сотен гвардейских минометных полков (и эквивалентных им формирований), как правило, именно в Москве. Главным требованием при этом было обеспечение скрытности. Для этого служили территории военного училища им. Красина на Хорошевке, а также удаленные городские парки, прилежащие к железнодорожным станциям – Измайловский, Тимирязевский и Сокольнический. Личный состав размещался в приспособленных школьных зданиях, а наделение техникой и ее освоение – в парках. Там же проходили и торжественные мероприятия с полковым построением – вручение гвардейского знамени и т.д. Учебных стрельб в парках не проводили; всю мощь своего оружия воины впервые наблюдали уже на фронте, при первом боевом залпе. Помните классический облик «Катюши»? Наклонные двутавровые направляющие над кабиной ЗИС-6. Именно такими пусковыми установками М-13 для реактивных снарядов калибром 130 мм была в основном представлена реактивная артиллерия на первом этапе войны. Именно ими были вооружены гвардейские минометные полки  79-й, 90-й, 91-й и 100, сформированные летом 42-го соответственно в школах 364 и 365 на Сокольническом валу и (два последние) — 376 на Оленьем. Эти части были немедленно брошены в котел только разворачивающейся Сталинградской битвы, да так, что некоторые не успели даже доехать до места назначения – война встретила их раньше. Все эти гвардейские полки прошли славный боевой путь и получили имена по освобожденным ими городам. В школе 364 чтят память 79-го краснознаменного орденоносного полка, есть и мемориальная доска, и музей.  Но новый этап войны требовал и нового оружия. Пора была не уничтожать атакующих живую силу и технику противника, с чем хорошо справлялись М-13, а разрушать его мощную оборону. Для этого были придуманы новые снаряды М-30 калибром 300 мм, и новые пусковые установки под них – уже не такие живописные, но сослужившие не меньшую службу. И один из первых оснащенных ими  гвардейский минометный полк – 68-й, тоже формировался в Сокольниках. В ходе его боевого применения стало ясно, что полковая организация для применения новых установок неэффективна, и полк, выполнив свою миссию, был расформирован на отдельные дивизионы.

Конечно, о засекреченных «Катюшах» в Сокольниках знали немногие. А основной части военнослужащих наш район был знаком, поскольку в нем находился военно-пересыльный пункт. В здании XVIII века (нынешний адрес Стромынка, 20) располагались сначала богадельня, после – студенческий городок, а 41-м их сменило это невеселое учреждение. В принципе, его роль – собирать отдельных военнослужащих, оказавшихся вне подчинения воинских частей (после госпиталя, трибунала и т.д.) и формировать в команды для отправления к новому месту прохождения службы. Но ситуация сложилась так, что основной поток разрозненных воинов шел из окружения и из мест, освобожденных от противника. Ими занималась особая часть пересылки – сборно-пересыльный пункт, или сортировка. Попавшие в Москву окруженцы оставили разные воспоминания  об этом месте – в зависимости от обстоятельств выхода к своим: кто-то группой, с документами и оружием в руках, а кто-то – один и без всего. Кто-то являлся сам, кого-то задерживали комендантские патрули. Помните главного героя симоновских «Живых и мертвых»? Попав из окружения в Москву, он постарался попасть в коммунистический батальон – иначе путь ему лежал  в Сокольники, а там как бы повернулась его судьба – неизвестно. Кто-то вспоминает, что просто отметились и последовали к месту назначения, кто-то вспоминает нары и недели утомительных допросов… а кто-то замолк навсегда. За первые военные зиму-весну через военно-пересыльный пункт в маршевые роты на фронт направлено 100 тысяч военнослужащих.

Мемориальная доска на здании бывшей школы 375 (Маленковская, 17/19) повествует, что там был сформирован и начал славный боевой путь 2-й гвардейский стрелковый корпус. Вообще-то осенью 1941-го его занимал штаб 4-й железнодорожной бригады. Помимо обеспечения перевозок, основной задачей подчиненных ей частей на тот момент были эвакуация подвижного состава и устройство заграждений (то есть разрушение путей и мостов) при отступлении. В переходом Красной армии в наступление бригада ушла вперед, за своим Западным фронтом. Если сведения с мемориальной доски верны (я не нашел ни подтверждающих, ни опровергающих документов), то освободившееся здание в апреле 43-го было занято, разумеется, не самим корпусом, а его формируемым управлением (между прочим, тоже почти тысяча человек). Дело в том, что в этом месяце отведенная с фронта заслуженная 24-я армия под Воронежем преобразовывалась в 4-ю гвардейскую, и по ходу в ней вводилась корпусная структура. Управление корпуса действительно формировалось в Москве, а занимался этим генерал А. В. Горбатов – легендарная личность, автор мемуаров о войне и о сталинских лагерях, будущий командующий ВДВ. Основной его задачей было подобрать лучшие начальствующие кадры из резерва Наркомата обороны и Московского военного округа. Управление корпуса было собрано за две недели и немедленно отправилось на встречу со своими дивизиями.

Обладая всеми этими сведениями, мы критически можем оценить сведения музея парка о том, что парк Сокольники закрылся под военные нужды в начале октября 41-го, но уже в марте 42-го для посетителей заработали Зеленый театр, Симфоническая эстрада и Веранда танцев. Относительно закрытия парка – имеются дневниковые свидетельства, что еще 20-го октября в Зеленом театре массово распродавалась москвичам мука (в целях предотвращения паники). В то же время очень трудно поверить, что в марте Зеленый театр, непосредственно примыкающий к местам формирования частей сверхсекретных «Катюш», был открыт для публики. Не говоря уже о том, что том марте холода необычно долго сковывали Москву, о чем вспоминают многие.  Кстати, в парке недалеко от входа располагалась школа военных радистов, попасть в которую было мечтой  многих юношей и девушек. Вспоминают, что занятия нередко заканчивались поздно, когда уже действовал комендантский час, и ночевать приходилось прямо в классах.

Стационарно в Сокольниках располагались именно связисты. В Сокольнических казармах базировался 1-й полк связи Московского военного округа. А парковый  угол – Большую Оленью улицу, бывшую дачу Смирновых — с 1924-го  года занимала  основанная будущими академиками  М.В.Шулейкиным и А.Л.Минцем опытная коротковолновая радиостанция имени Попова.  Она первой в стране начала регулярное вещание,  именно отсюда начал транслироваться регулярный бой курантов. В середине 30-х Наркомат обороны признал необходимым возвратить станцию военным, сделав ее передающим центром узла связи генерального штаба.  В первый год войны он оставался единственным таковым. В этот период узел связи генштаба выполнял и несвойственные ему функции, становясь зачастую промежуточным звеном в передачах от штабов армий в дивизии, поскольку армейские передатчики оказались безнадежно слабыми. К июлю 1941-го в Сокольниках насчитывалось 8 коротковолновых передатчиков типа ДРК мощностью от 1 до 15 КВт и 3 длинноволновых (один из них – на 100 КВт). Длинноволновые занимали много места, их невозможно было прикрыть от бомбежек, и требовали водяного охлаждения. В итоге их вместе с приданными 120-метровыми антеннами демонтировали, количество коротковолновых удвоили, но все равно нагрузка на оборудование многократно превышала нормативную. В первый период войны это удавалось частично компенсировать маломощными передатчиками за счет близости линии фронта.  Осенью первого года войны передающий центр неоднократно подвергался бомбежкам, но прямых попаданий, к счастью, не было. Кстати электричеством он был запитан от городской сети без дублирующих линий. Лишь к маю 1942-го узел связи получил второй радиопередающий центр в Тарасовке. Но до начала 50-х годов первоочередное значение сохранялось за Сокольническим.

Ссылка на источник: Семенов М. Н. Сокольники в годы войны. / Клуб краеведов района Сокольники. Сборник материалов за пятый год работы сентябрь 2020 — май 2021 гг. М., 2021. С. 73-80